КазГУ. Год 1928-й

Султан Акимбеков

У истоков создания первого университета стояли нарком просвещения Ураз Джандосов, первый ректор университета Санджар Асфендиаров и Турар Рыскулов. Сама идея создания классического университета в Казахстане в конце двадцатых годов выглядела весьма утопической. Позже, по свидетельству одного из студентов первого набора КазГУ 1928 года Абдыкалыкова, впоследствии секретаря ЦК компартии Казахстана, сам Асфендиаров все время рассказывал студентам, что многие и в Москве, и в Казахстане были против создания университета, и поэтому призывал их учиться как можно лучше, чтобы не было повода закрыть университет. Асфендиарову говорили: о каком классическом университете может идти речь, если в Казахстане еще нет нормальной средней школы?

Судя по всему, Санджар Джафарович был очень упорный человек и к тому же пользовался большим влиянием в Москве, где одно время работал директором Института востоковедения Российской академии наук. Политическое прикрытие обеспечил Турар Рыскулов, организационные начала взял на себя Ураз Джандосов.

Надо сказать, что организация университета в 1928 году в Алма-Ате стала первым символом нового столичного статуса города. На следующий год в Алма-Ату из Кзыл-Орды переехало правительство республики.

Понятно, что правительство было кровно заинтересовано в создании университета как одного из символов нового статуса Республики Казахстан.

После завершения в 1924 году процесса национально-государственного размежевания в Средней Азии Ташкент, где была сконцентрирована вся казахская интеллигенция, не мог больше выполнять функции культурного центра Казахстана, чем он де-факто был все двадцатые годы. К 1928 году вопрос этот перезрел.

Базировавшийся в Ташкенте Казпедвуз подлежал ликвидации. Среднеазиатский университет все более становился воплощением нового статуса Узбекистана. Было ясно, что перенос в Алма-Ату научно-культурного потенциала казахской интеллигенции остро стоял на повестке дня.

В Ташкенте с начала двадцатых сложился мощный центр казахской науки и культуры. Там с 1921 года функционировала Киргизская (казахская) научная комиссия, благодаря деятельности которой было издано большое количество учебников и книг на казахском языке, издавались газеты и журналы, в том числе журналы “Наука и просвещение”, “Сана”. В Ташкенте в двадцатых годах работали Байтурсынов, Дулатов, Досмухамедов, Диваев, Тохтабаев, Ауэзов, Кеменгеров, Жумабаев и многие другие, а после национально-территориального размежевания концентрация всей казахской интеллигенции в новой столице Узбекистана потеряла всякий смысл.

К этому времени относится и публикуемый документ – соглашение между народным комиссаром просвещения Уразом Джандосовым и заместителем ректора Казпедвуза профессором, членом-корреспондентом Российской академии наук Халелом Досмухамедовым о переезде последнего в Алма-Ату после ликвидации Казпедвуза для участия в организации Казгосуниверситета.

В распоряжении редакции есть редкая фотография, на которой в том самом 1928 году изображен первый курс вновь созданного университета вместе с профессорско-преподавательским составом. Нам удалось поговорить с Мухамеджаном Абдыкалыковым, студентом 1928 года.

Абдыкалыков Мухамеджан Абдыкалыкович, 1907 года рождения. В 1928 году – студент Казахского государственного университета. С 1942 по 1947 год был секретарем ЦК Компартии Казахстана по идеологии.

– Мы с моим другом Ергазы Абдрахимовым в числе 23 учащихся Казахского института просвещения были направлены в 1928 году из Кзыл-Орды, где размещался Казинпрос, в Алма-Ату для поступления в первый Казахский госуниверситет. Туда же тогда приехали 40 или 50 человек студентов ликвидированного Казпедвуза из Ташкента вместе с Халелом Досмухамедовым. Всего на первый курс набрали 120 человек. Причем все сдавали экзамены на первый курс. Хотя в Кзыл-Орде мы уже учились на третьем. Санджар Джафарович Асфендиаров приехал из Москвы с целой группой профессоров и преподавателей, имевших опыт работы в классических российских университетах еще дореволюционной школы. Преподавателем по литературе был профессор Фатов лет пятидесяти. Говорили, что он друг Маяковского, он и вел себя соответствующим образом. Лингвистику преподавал доцент Солонин с Украины, физику – Борис Моисеевич, не помню фамилию. Проректором по учебной части был черкес по национальности профессор Мансуров. Халел Досмухамедов был проректором по хозяйственной части и преподавал анатомию и физиологию человека.

Асфендиаров все время старался пригласить новых профессоров из Москвы. Зимой 1930 года к нам приехал преподавать химию известный профессор Караваев, а математику – тоже известный профессор Вайндфильд.

Жили мы тяжело. Я к этому времени побывал во многих городах Казахстана – Петропавловске, Семипалатинске, Кустанае. По сравнению с ними Алма-Ата выглядела самым отсталым городам. Общежитие было одно, на углу улиц Тулебаева (тогда Фонтанная) и Максима Горького в полутораэтажном доме какого-то купца. Там и жили. Света не было. Ночью было небезопасно. В городе тогда хулиганили группировки казачьей молодежи, обыватели их называли кучугуровцами.

Сразу стало ясно, что Алма-Ата будет культурным центром. По воскресеньям в городе собирали местную интеллигенцию – учителей, врачей, даже писателей, и наши преподаватели читали им лекции по истории, литературе.

А в 1930 году наш университет реорганизовали в педагогический вуз. Это было по всей стране, старые университеты – Московский, Ленинградский, Казанский – остались, а те, у которых было мало факультетов, преобразовали в вузы соответствующей ориентации. Если была педагогическая ориентация, то вуз становился педагогическим, если сельскохозяйственная – то сельскохозяйственным.

Была только одна серьезная проблема. Практически все потенциальные преподаватели нового университета из числа казахской интеллигенции раньше были алаш-ординцами. За исключением ректора Санджара Асфендиарова и приглашенных из Москвы преподавателей, другие профессора – Байтурсынов, Досмухамедов, Ермеков – состояли в “Алаш-Орде” и не могли считаться вполне лояльными Советской власти. Тогда, в 1928 году, это не могло иметь большого значения, но сыграло свою роль в дальнейшем.

Первый Казгосуниверситет просуществовал в таком качестве до начала 1930 года, когда был преобразован в педагогический институт. Теперь это Алматинский госуниверситет имени Абая, а еще раньше – КазПИ. Причиной преобразования стало недостаточное число факультетов для полного университетского образования. Тогда по всей Советской России был проведен ряд подобных преобразований университетов, созданных в конце двадцатых годов, в пединституты. У нас сегодня, похоже, менее принципиальное руководство образованием, потому что количество университетов так и не переросло в их качество, что объективно дезавуирует саму идею университетского образования.

Случайно или нет, но в конце осени того же 1930 года ОГПУ по Казахстану начало политическое дело, в рамках которого были арестованы в том числе проректор Казгосуниверситета Халел Досмухамедов и профессор Алимхан Ермеков. По этому же делу проходили Мухамеджан Тынышпаев, Жаханша Досмухамедов, Мухтар Ауэзов и многие другие. 20 апреля 1932 года, согласно протоколу № 111/К заседания тройки при ПП ОГПУ в Казахстане, всех, кроме Мухтара Ауэзова, приговорили к разным срокам заключения в концлагерь с заменой высылкой в Центральную черноземную область в г. Воронеж.

Позже арестовали Байтурсынова и даже коммуниста Асфендиарова. Таким образом, вся первая казахская профессура первого Казгосуниверситета пала жертвой политических репрессий. Все, что было потом, – это уже другая история.

Мухамеджан Абдыкалыков:

– Я помню историю, которая случилась с Аханом Байтурсыновым в Кзыл-Орде. Он тогда преподавал историю, культуру и литературу. На него какая-то группа студентов написала заявление, будто он утверждал, что коммунизма не будет. Ахан был не настолько глуп, чтобы говорить такое в те годы. Оказалось, кто-то спросил его на лекции: вот Карл Маркс и Фридрих Энгельс провозгласили, что коммунизм будет, а что он думает по этому поводу. Байтурсынов ответил: да, Маркс и Энгельс предполагают это, но что будет, кто знает? И говорит: вот один мой друг поехал в другой город, а кто знает, приедет ли он туда, а вдруг какое-нибудь крушение в дороге. После этого ему за контрреволюцию разрешили преподавать только черчение младшим курсам, а уже потом в Алма-Ате он преподавал еще казахский язык русским ребятам. Его арестовали потом, уже после Досмухамедова и Ермекова. Нам еще преподавал литературу Сакен Сейфуллин, его тоже потом арестовали. Арестовали и Кельжена Шонанова, он преподавал экономическую географию. Трудное было время.

Источник: журнал "КонтиненТ", 2001 г.